Научная судьба моя решилась внезапно и, как часто бывает, своим счастьем я обязан случаю. На первом курсе МГПИ я начал заниматься научной работой (насколько ею может заниматься 18-летний студент), выбрав в качестве объекта наземных брюхоногих моллюсков, то есть улиток. Мой интерес к этим животным вполне понятен – ими занимался и занимается мой отец, которого я всегда очень любил и наверняка подсознательно копировал.
После первого курса я пошел в армию, а когда через два года вернулся в свою альма-матер, оказалось, что служба явно прибавила мне мозгов. Вопрос о научной работе встал под новым углом: я понял, что в научной тени отца мои успехи в исследовании брюхоногих будут выглядеть достаточно... незамысловатыми, что ли... Подойдя к отцу с этой проблемой, я явственно услышал вздох облегчения. А потом он направил меня в Зоомузей, где сектором зоологии беспозвоночных тогда руководил М.В. Гептнер.

После недолгого разговора о моих планах на потенциальное научное будущее, Михаил Владимирович предложил мне на выбор две группы сухопутных беспозвоночных. По мокрицам (сухопутным рачкам) и губоногим многоножкам в Зоомузее были большие коллекции, но не было специалистов. Я не колебался ни секунды и сразу сделал выбор в пользу многоножек. В отличие от питающихся гниющей органикой мокриц они хищники, а кроме того, их размеры варьируют от одного до более чем 30 сантиметров! С этого момента моя жизнь (по крайней мере, ее научная часть) плотно переплелась с зафиксированными в спирту сколопендрами, костянками и геофилами.

Сейчас я научный сотрудник и куратор коллекции многоножек Зоомузея, и моя работа состоит из двух частей – научной и хранительской.

К научной части относится сортировка и определение животных, собранных специальными экспедициями в самых разных странах, описание новых видов и выяснение их родства. А еще написание статей, в которых обобщаются все полученные результаты. Мною описаны сколопендры Амазонской части Бразилии, Антильских островов, Венесуэлы, Новой Гвинеи, Вьетнама и стран бывшего СССР.

Хранительская часть работы может показаться скучной. Это раскладывание животных по пробиркам и банкам, написание подробных этикеток (в год их набирается до трех сотен), расстановка банок с пробирками на полках в специальном хранилище, регулярная доливка спирта в каждую банку (а их несколько тысяч!), протирание пыли... Также нужно вносить весь поступающий к нам материал в электронную базу данных. Вообще, хранительской работы очень много, зачастую она не самая чистая и суперинтересная. Но она тоже совершенно необходима. Ведь наши коллекции – это ни что иное, как ИНФОРМАЦИЯ. А кто владеет информацией – тот владеет миром! Так сказал один очень умный и богатый человек (Натан Майер Ротшильд).