Фугу – великий и ужасный

河豚

Ядовитый иглобрюхий скалящийся четырехзуб – и это научное название.

“

У этого существа нет ребер, но множество здоровенных иголок, в печени и яичниках яд такой сильный, что само название этого токсина происходит от названия животного, а еще у него огромный мешок для воды, чтобы избежать поедания хищниками

Бывает так, что мужчины готовы отдать жизнь, чтобы провести ночь с возлюбленной. Правда, истории известна только одна такая женщина, больше никому повторить не удалось. Клеопатра имеется в виду. Но там целый процесс, страсти, дофамин скачет запредельно, серотонин зашкаливает, окситоцин выше всякой нормы, не каждый совладает, не каждый справится, это понятно. Химия – это сила. А любовь – это же сплошная химия, вы знали?

“
Дорогие женщины, что может быть на свете прекраснее вас?
Оказывается, может! Рыба фугу!

Женщины – это еще можно понять, но вот еда? Неужели гурманы-любители рыбы фугу настолько голодные и несчастные, что готовы рисковать жизнью, но попробовать ее на вкус? Ну, заказали бы селедку там или кильку в томате, на худой конец. Еще вобла хорошо идет, или мойва жареная, с луком. Но фугу???

Хотя современная статистика показывает, что за последние 20 лет в Японии умерло от отравления этой рыбой не более 25 человек (то есть чуть больше, чем один человек в год. А сколько умерло от Клеопатры? Гораздо больше!), считается, что любителей фугу штырит именно возможность острых ощущений. То есть сам вкус рыбы отходит на второй план, потому что уже существуют фермы, где её выращивают в таких условиях, что токсин не вырабатывается вовсе. Но есть нюанс. Мясо такой рыбы стоит в несколько раз дешевле. И против такого подхода к традициям японской кухни выступает целое сообщество как самих рестораторов (что понятно – рынок), но и любителей этих самых острых ощущений. Впрочем, вокруг рыбы-фугу сложилось столько мифов, что трудно отделить мясо от мух правду от выдумок. Особо гедонистические натуры утверждают, что наличие следовых количеств токсина придает блюду легкий наркотический эффект.
Японцы съедают 10 (10 000) тонн этой рыбы в год. Её считают зимним деликатесом, наиболее популярным в декабре и январе. Предпочтительная рыба фугу в Японии – торафугу, обитающая в японских водах разновидность. Слово «фугу» составлено из двух китайских знаков, означающих «реку» и «свинью». Дословно получается – речная свинья.

Василий Рябов, ученик 6 «К», школа 1468 г. Москвы
Главное действующее вещество яда рыбы-фугу – тетродотоксин – находится в её почках, коже, глазах, печени, яичниках и кишечнике. Это одно из наиболее токсичных веществ, в сотни раз более ядовитых, чем стрихнин или цианид. Методы удаления яда из печени не всегда надежны. Японские повара несколько лет учатся правильно готовить фугу, получают специальную лицензию и, якобы, пробуют блюдо сами перед подачей клиенту. Но это не точно.
Также не точно, что лучшие повара намеренно оставляют небольшое количество яда (как они рассчитывают его количество?), чтобы посетители могли бы почувствовать легкое действие токсина, легкий наркотический эффект, который выражается в небольшом покалывании губ и неба. Но главное – ощутить всю мимолетность этой жизни, ибо именно ядовитость и риск смерти делают фугу таким популярным блюдом. Хотя, может быть все наоборот – и смысл именно в эйфории от того, что ты избежал смерти? Не в этот раз? Тогда понятно, почему ни на кого не произвело должного впечатления выведение неядовитой фугу. Без этой экстремальной изюминки фугу становится просто еще одним видом белой рыбы – вкусной, но ничем не выделяющейся.


Вообще-то рыба тут не виновата: она накапливает яд, а не производит его самостоятельно. Тетродотоксин поступает в организм рыбы-фугу с пищей. Фугу – хищник, который поедает моллюсков, крабов и морских ежей. Именно для этого ей нужны ее огромные четыре передние зуба, которые и дали повод к ее научному названию - Tetraodontidae – четырёхзубые или даже скалозубые – потому что эти зубы торчат вперед и хорошо видны даже когда рыба немного приоткрывает свой рот, словно она все время скалится. Некоторые обитатели морского дна, особенно морские ежи, являются ядовитыми, и их яд в желудке рыбы преобразуется в тетродотоксин, который накапливается в печени, икре и гонадах и других органах.
Как видно, ученые-систематики то ли не знали о кулинарных особенностях рыбы-фугу, то ли для них это показалось крайне несущественным признаком, но в бинарном латинском названии они отразили именно морфологические особенности животного. Дело в том, что токсин не является средством защиты рыбы от врагов, потому что у неё есть средство гораздо более эффективное – ведь токсин подействует на организм хищника уже после того, как тебя съедят.
Еще одно из названий рыбы-фугу – иглобрюх. Фугу – рыбка небольшая, каждый может обидеть. Поэтому в случае опасности она приспособилась раздуваться как шар, мгновенно растягивая желудок и наполняя его водой, так чтобы не поместиться в пасть даже крупному хищнику. Хуже того, все ее тело сплошь утыкано длинными и прочными иглами – производными чешуи. Это морфологическое приспособление зашло у фугу так далеко, что у нее даже редуцировались ребра – настолько сильно она раздувается. Шипы настолько остры, что способны пронзить глотку любому крупному животному, которому вздумается попробовать фугу на вкус без лицензии ассоциации поваров Японии.


Вообще, тут вся семейка иглобрюхов хороша. Её представители отказались от привычной гибкости рыбьего тела, а взамен обзавелись телами жесткими – шарообразными, треугольными, а у некоторых похожими на коробки. Еще одно их название - кузовки.
А как плавать, если твое тело - кузовок? Главным источником пропульсии у иглобрюхов стали плавники, в ущерб скоркрости, конечно. Но скоркоть им и не нужна, они питаются донными малоподвижными животными, а специализироваться начали вообще на поедании кораллов. Именно для этого им такие прочные зубы. Около 40 миллионов лет назад их предки начали «пастись» на коралловых рифах, так что способность «зависать» на одном месте в воде – как колибри в воздухе – оказалась для них важнее скорости плавания.Особый тип локомоции, при котором тело остается неподвижным, потому что физически не может изгибаться, даже получил специальный термин – «кузовковый тип».
Возможно, высшим проявлением гедонизмах будет отведать рыбу фугу вместе со своей возлюбленной. «И только смерть разлучит нас…». А вдруг в женском организме есть антидот к тетродотоксину? Сравнятся ли ощущения, которые дарила своим возлюбленным Клеопатра, с теми, ради которых идут на риск любители рыбы-фугу? Узнает только тот, кто попробует оба блюда.

Этих и другие диковинных рыб вы можете посмотреть в Нижнем зале музея.
Записаться на экскурсию по рыбам >>>