Круговорот чавычи в природе

Где заканчивается жизненный цикл тихоокеанских лососей
Вниз, конечно, легче. Плывешь себе, только плавниками шевелишь. Это так и называется – скат. А мы – смолты. Мы, смолты, скатываемся. Это если по-научному. А так-то мы мальки. Мальки лосося чавычи. Всего за пять лет мы прибавляем в весе в двести раз и становимся огромной серебристой рыбой, которая возвращается в ту же реку метать икру и снова дать потомство. Такой вот круговорот чавычи в природе.


“
Хотя вот прямо сейчас нам пока непонятно, зачем туда-сюда таскаться? Вверх-вниз по реке? Тут хорошо, прохладно, корма не то, чтобы много, но он есть. Встанешь где-нибудь под упавшей в воду чозенией, стоишь, дремлешь. Что еще рыбе надо? Хищников почти никаких. Выдра, да. Но нас так много, миллионы, что и выдре хватает и наши ряды не редеют. Есть, правда, эти противные гольцы. Вроде родственники, но страшно вредные. И икру нашу едят и нас – смолтов – лопают. Хорошо хоть рыбаки вылавливают их на уху.
В общем, в целом, тут, в реке неплохо, очень даже неплохо. Так что, зачем в этот бурный, опасный океан скатываться, не понятно... Ведь там-то как раз сплошные опасности! И косатки, и сивучи, и нерпы, и котики, и кальмары, и акулы – все норовят молодь лососей съесть.
Но приходится, приходится покидать гостеприимные воды этой горной реки. Вода ее хоть и холодная, чистая и богата кислородом, но корма для взрослого лосося здесь уже не хватит. Ведь мы увеличиваемся в размерах в 200 раз. Прокормить нас наша родная река не сможет. Но и за родильный дом спасибо.



Вот поэтому и стремимся мы в океан - в родной реке-озере смолтам хорошо, если ты к личностному росту не стремишься. В океане опасно, зато потенциал для развития есть. Мы сразу уходим на его открытые просторы, далеко от берегов родной Камчатки, и едим, едим, едим там все подряд. Мы быстрые, серебристые, голодные. Наша цель - еда. Рачки, мелкая рыба, кальмары, едим все подряд.

Что может быть прекрасней огромного стада серебристых лососей весом по пять-семь килограммов каждый, в молчании морских глубин идущего вдоль берега Восточной Камчатки на север – к устью родной реки? Да ничего не может быть прекрасней этой картины! Особенно если ты бригадир ставного невода.

Никуда они не денутся. Древний инстинкт, в котором еще не разобрались башковитые ученые, работает в их голове, как часы, направляя к тем струям их собственной нерестовой реки, из которой они смолтами скатились несколько лет назад. А чтобы поймать запах реки, надо идти вдоль берега. Вот тут-то мы их и ждем. И немногие добираются до своей нерестовой реки. Основная часть в виде балыков и рыбных консервов добирается лишь до супермаркетов. Но на этом приключения чавычи не заканчиваются. Не так-то просто добраться ей до места нереста. Кроме бригадиров неводов их возвращения ждут и другие. Медведи, нерпы, косатки, сивучи, браконьеры на двух ногах…

“
Эти огромные, сильные серебристые рыбины, должны отложить на дно реки несколько тысяч икринок и закопать мощными движениями хвостового плавника свое выводковое гнездо мелкой галькой. Икра чавычи самая крупная среди лососей (до 7 мм в диаметре), обладает тонкой оболочкой и насыщенным вкусом с небольшой горчинкой. Это когда ее на бутерброд намазываешь. Вода в реках Камчатки богата кислородом, а это и нужно для развития икры. Через несколько месяцев из икринок вылупятся мальки-смолты. Круговорот чавычи в природе завершится.

Печальный финал круговорота чавычи в природе...
Задумайтесь об этом, когда придете в Зоологический музей МГУ.